Обсуждение проблем медицинского обслуживания, а также гарантий как сотрудникам, так и пациентам медицинских учреждений, набрало новые обороты после Прямой линии с президентом Владимиром Путиным. Жительница города Апатиты Мурманской области, 24-летняя Дарья Старикова, поведала в ходе Прямой линии о том, что в её городе состояние дел с медициной серьёзным образом ухудшилось: закрылись несколько отделений больницы, включая такие как «Хирургия» и «Кардиология». Такое положение дел приводит к тому, что в Апатитах остро не хватает медицинских специалистов, способных вовремя диагностировать то или иное заболевание. Девушка рассказала, что просит не за себя, а за всех нуждающихся в медпомощи жителей 57-тысячного города.
Президент пообещал проблему решить и рассмотреть вопрос о персональной помощи Дарье Стариковой. Теперь Дарья направлена в Москву, где проходит курс лечение у лучших специалистов-онкологов. Её лечение со своей стороны контролирует лично губернатор Мурманской области Марина Ковтун, которая проводит и инспекционные мероприятия в плане оценки положения дел с медобслуживанием в Апатитах.
История, безусловно, резонансная. Даше от всей души желаем скорейшего и полного выздоровления.
Но только вопрос о положении дел со здравоохранением у нас ведь далеко не только в Апатитах. А сейчас во многих СМИ всё представлено так, будто бы ни мурманский губернатор, ни министр здравоохранения, ни президент у нас, что называется, ни сном ни духом… Якобы есть какие-то «вражеские силы», которые в обход всех норм, законов и правил (включая нормы человеческие), обманув губернатора, министра и президента, по всей стране позакрывали не только отделения клиник, но и клиники целиком. Зато в то же самое время эти «неизвестные вражеские силы» дали дорогу многочисленным частным больничками поликлиникам, в которых можно встретить «специалистов» с докторскими печатями как своими, так и всего отделения оказания платных услуг, и с большими сомнениями относительно наличия профильного медобразования.
Буквально в каждом регионе можно найти немало людей, которые стали жертвами неверно поставленного диагноза или откровенной врачебной халатности. В каждом регионе найдутся и представители медицинской профессии, которые расскажут о нехватке финансирования клиник для оказания необходимых медицинских услуг пациентам. В любом регионе найдётся и немалое число медчиновников, которые в свою очередь сообщат, что при наличии существенного числа вакансий специалисты не горят желанием устраиваться на работу в районные больницы, другие государственные медицинские учреждения, предпочитая либо частную практику, либо и вовсе отправляя диплом «в стол» и выбирая «бизнес-альтернативу».
В общем, случай с Апатитами, конечно же, верхушка огромного айсберга, который норовит распороть борт любой, даже самой позитивной, инициативы по внесению изменений в саму структуру отечественной системы здравоохранения. Сейчас эта система продолжает работать. Причём есть полное ощущение, что продолжает работать не благодаря, а вопреки. И если систему и дальше «оптимизировать» так, как это в своё время наблюдалось в вооружённых силах, то вряд ли нужно будет ожидать подвижек в позитивном направлении.
Возвращаясь к мурманским Апатитам, нужно заметить, что ведь это ещё и город, причём не самый малый по численности населения. Положение дел с медициной в сельской местности (если это, конечно, не сельская местность агломерационного характера крупных и относительно крупных городов) ещё плачевнее.
Здесь нужно отметить, что государство попыталось решить эту проблему. И, справедливости ради, сама идея выглядит вполне работоспособной и эффективной. Однако, как говорил в ходе упомянутой Прямой линии президент Путин, «гладко было на бумаге, да забыли про овраги».
Речь идёт о программе «Земский доктор», по которой специалистам в возрасте не старше 50 лет предоставляется 1 млн рублей за готовность работать в врачом в сельской местности. При этом основное требование фактически одно: получил средства – отработай на селе 5 лет. Если решил бросить работу по месту получения средств раньше установленного государством срока, то верни в ФФОМС пропорциональную недоработке сумму. Как пример, год отработал и работу бросил – верни 800 тысяч рублей, два года – 600 тыс., и т.д.
Отчёты Минздрава вселяли оптимизм. За три первых года действия программы, если верить статистике ведомства, в сельскую местность были привлечены более 15 тыс. молодых медиков. Медработников привлекали средствами ФФОМС (Федеральный фонд обязательного медицинского страхования) – по 1 млн рублей на одного специалиста. То есть финансировалась программа «из Москвы». И поначалу ничто, как говорится, не предвещало: ФАПы местами начали восстанавливаться, где-то даже открывались с нуля, жители сёл действительно радовались эффективности программы. Но прошло совсем немного времени, и выяснилось, что исполнительные власти на местах о контроле средств для привлечения медспециалистов «забыли», как «забыли» и о софинансировании программы из региональных бюджетов. То есть специалистам о «подъёмных» где-то рассказали, где-то недорассказали, где-то решили не рассказывать вовсе, руководствуясь известным тезисом «до Бога высоко, до царя далеко».
У воплощения программы были выявлены целые горы нарушений в контроле выполнения норм «Земского доктора». Так, имели место выплаты медработникам без предоставления диплома (сертификата) специалиста; принятым на неполную ставку по основной должности; даже на время отпуска основного работника. В СМИ отмечаются случаи повторного включения в системы выплат лиц, которые, отработав на селе едва более месяца, перебирались в другой регион, где снова получали 1 млн рублей, причём о возврате средств длительное время почему-то не шло речи.
Нашлась работа для региональных прокурорских ведомств. Накануне портал «Чечня сегодня» привёл перечень нарушений программы «Земский доктор» в регионе.
Медицинскими работниками, прибывшими на 5-летную работу в сельский населённый пункт и получив компенсационную выплату в размере 1 млн. руб., не всегда соблюдались условия предоставления данной выплаты. Имелись случаи неправомерного совмещения работы, что повлекло увольнение двух врачей и взыскание средств компенсации пропорционально неотработанному периоду в размере более 600 тыс. рублей. Бросивший работу в сельской больнице врач-терапевт, не вернул 590 тыс. рублей. Врач анестезиолог-реаниматолог, принятый в больницу в одном из горных районов, около 1 года не приступал к работе из-за отсутствия условий, в том числе отделения анестезиологии и реаниматологии, операционного блока.
Удивительные факты: принять на работу анестезиолога–реаниматолога без отделения анестезиологии и реаниматологии и даже операционного блока…
В Чечне по этим фактам было возбуждено 2 уголовных дела, одно из которых завершилось обвинительным приговором. Интересно, с того, кто принимал и «куда» принимал, спросили?..
Беда в том, что программу «Земский доктор» многие восприняли именно как возможность «на ровном месте срубить миллион» – и отнюдь не только в Чеченской Республике.
Директор департамента медобразования и кадровой политики Минздрава России Татьяна Семёнова отметила, что в Якути подавляющее большинство медиков, проходящих по программе «Земский доктор», уже отказались от работы или готовы от неё отказаться в ближайшее время.
Конечно же, есть и те, кто честно работает в программы. Их немало. Этим людям – действительно честь и хвала, ведь вряд ли у кого-то “пошевелится” язык назвать профессию сельского доктора “лёгкой прогулкой”. Однако на фоне этих подвижников профессии нарушений в программе “Земского доктора” всё же слишком много, и факт в том, что их нужно устранять без потери времени.
Сложная ситуация с выполнением программы проявилась в Калмыкии, Северной Осетии, Дагестане, на Ставрополье. Отмечается, что программа «Земский доктор» фактически не регулирует вопрос декретного отпуска. Так, этим пробелом многие решили воспользоваться, уйдя в декрет через некоторое время после вступления в программу. Из 62 «земских докторов» 17 ушли в декрет в Ставропольском крае, что поставило вопрос: тем, кого брать на их место, тоже нужно выплачивать пособие или уже нет?.. Выясняется, что для земских докторов такое понятие как оплачиваемый декретный отпуск отсутствует.
В итоге в целом ряде регионов программа вроде бы есть, но де-факто она не приносит плодов. Специалистов на селе в Восточной Сибири, на Кавказе, в ряде регионов Северо-Запада как не было, так и нет. В той же Якутии от среднестатистического села до города, где располагается больница, может быть все 400-500 км (а то и больше, если речь о северных районах), а потому своевременность медицинской помощи – вопрос жизни и смерти в прямом смысле слова.
Что можно констатировать? Программ можно напечатать (вполне красивых и правильных) на бумаге много, и отчитаться по их внедрению можно очень даже замечательно – на уровне местных чиновников. Но если тот же чиновник или мАнАГер от медицины чувствует запах бесконтрольности, то программа подвисает в воздухе, а вместе с ней продолжает подвисать и всё наше здравоохранение. А это всё-таки не набор букв, а жизнь человека.